Был обычный денек, воскресенье,
Жить хотелось, а не умирать.
Но явилось, однако, знамение,
Чтоб еще одну душу забрать.

На погосте, у самого края,
Наплевав на все то, что нельзя,
Чью-то мать, всякий раз вспоминая,
Рыли яму кому-то друзья.

В черном все, как из ада явились,
И недобрую выбрав стезю,
Все под музыку лихо трудились,
Что в машинах ревела на всю.

И один произнес: «Коль преставлюсь,
Если крест вы поставите мне,
По-любому хоть как откопаюсь,
Раскидаю его по земле!

Тяжело мне под ним, хоть убейте!
Никогда я не жил во Христе,
Проще с дьяволом быть, вы поверьте!
Знак его я ношу на персте…»

Так он молвил, а те рассмеялись:
«Твое дело, с кем дружбу водить!»
Но умом и душой понимали,
Что в раю всем им точно не быть…

А старухи в испуге крестились,
Балаган обходя стороной.
И в сердцах исступленно бранились,
Проклиная тот шабаш чумной.

И летели по ветру проклятья,
Отдаваясь эхом в крестах.
А в ответ хохотали братья,
Рюмки с водкой сжимая в руках.

Был апрельский денек, воскресенье,
Лучше вовсе не надо желать.
Бесшабашное черное племя,
Продолжало могилу копать…