Вернувшись домой, я первым делом отправляюсь в ванную и долго мою руки с мылом, пахнущим лавандой. Откровенно говоря, запах лаванды мне известен исключительно из средств личной гигиены. Я никогда не видел этот цветок в природе, хотя прекрасно знаю, как он выглядит, и, благодаря мылу и шампуню, как он пахнет. Или, как он должен пахнуть. Еще мне известно, что запах лаванды, как считается, избавляет от тревог, раздражения и чувства неудовлетворенности.
       Мне никогда особо не нравился этот аромат, в первую очередь, потому что с раннего детства я слышал, что он несет в себе запахи весны и лета. Не знаю точно – кто и когда впервые решил, что это так, но шаблон устоялся. Поэтому все свое детство, отрочество и юность я был убежден, что лаванда пахнет мылом. В то время я любил весну и лето и совершенно не любил мыться. Поэтому и не любил лаванду. Сейчас я не очень люблю весну и лето, а мыться наоборот крайне полюбил. А вместе с этим и лаванду. Такая вот ирония.
       Уже достаточно давно каждый раз выходя на улицу в эти сезоны, я отчетливо ощущаю стоящий в воздухе запах мыльной пены. Мне кажется, что он идет из каждого окна, на меня этим запахом веет от каждого встреченного мной по дороге человека. Этот запах стоит в автобусах, вагонах метро, им несет от каждой парикмахерской, количество которых за последние годы увеличилось до бесконечности, а они все продолжают и продолжают появляться. Может быть, по этой причине на улице, особенно при свете дня, я тут же чувствую жжение в глазах. Как если бы весь город был одной большой ванной комнатой, а воздух, люди, деревья, пробегающие животные и проезжающие машины были хлопьями мыльной пены, настойчиво лезущей мне в глаза, как бы старательно я их не зажмуривал. Все равно однажды приходится моргнуть, и вся эта пена начинает безжалостно раздражать слизистую. А все мои попытки протереть глаза лишь усугубляют ситуацию. В результате я лишь размазываю пену по лицу, глаза мгновенно делаются красными, и на них непроизвольно выступают слезы, от которых мне становится еще более неприятно, поскольку я ненавижу плакать публично.
       Из-за того, что я постоянно вынужден тереть глаза, мне начало казаться, что у меня резко стало ухудшаться зрение. Нет, я не ношу очки, и, как правило, вне улицы, зрение у меня отличное. Как была  в детстве единица, так и сейчас единица. На обоих глазах. Однако на улице все меняется (речь опять же исключительно о светлом  времени суток).  Я уже много раз замечал, что не могу верно различить силуэты людей, находящихся от меня на расстоянии всего в несколько метров, если не буду точно уверен, кто именно там стоит. Даже силуэты знакомых я определяю, потому что знаю, что это именно они. И то – не всегда.
       Не так давно я встречался с двумя старыми приятелями – они приблизительно одного роста и телосложения. Так вот я уже был от них на расстоянии всего пяти метров, и не мог понять – кто из них кто. Я разобрался только когда подошел вплотную. Можно было бы, конечно, списать это на солнечный свет, ослепительно бивший мне прямо в глаза, притуплявший зрение и заставлявший все фигуры выглядеть примерно одинаково бесформенно, но никакое солнце в глаза мне не светило, и вообще, как мне кажется, весь тот день моросил дождь.
       Между тем в руках у обоих приятелей  обнаружились одинаковые фирменные пакетики с каким-то фигурным мылом в виде розочек и каких-то слоников.  Ожидая меня, они приобрели его  тут же рядом в небольшом магазинчике, специализирующемся на разного рода средствах ухода за собой, один в подарок жене, второй - маме. Не знаю, наверное, это какая-то сложная система ассоциаций, выстроенная моим мозгом уже задним числом, но я ручаюсь – все время, пока я шел до метро, возле которого мы встречались, обеими ноздрями я явственно чувствовал запах мыла. Увидеть его в конечной точке моего пути, в руках у приятелей, которые никогда не отличались повышенной тягой к чистоте, было вдвойне удивительно. На мой недоуменный вопрос, оба практически синхронно пожали плечами и сказали – а почему бы и не купить? В тот день мы долго не разговаривали, потому что у меня практически сразу разболелась голова, хотя до этого вроде не болела.
       Сейчас я мою руки особенно тщательно. После падения на асфальт кожа на ладонях содрана, и ладони кровоточат. Нужна тщательная дезинфекция, чтобы избежать заражения. Окончательно вымыв руки, я промокаю их салфеткой, брызгаю лосьоном, прикладываю ладони одна к другой и тщательно втираю лосьон в кожу. Ладони щиплет, и по рукам от них  растекается тепло, я складываю ладони ровно, палец к пальцу. Если посмотреть на меня со стороны может показаться, что я молюсь собственному отражению.
       В свое время я где-то читал, что повышенное внимание к личной гигиене является одним из ранних симптомов сумасшествия. Все начинается с попытки избавиться от стресса, вызванного, по мнению человека, непосредственно его собственным телом, которое по тем или иным причинам он считает грязным или испачканным. Так поступают жертвы изнасилования, или люди, совершившие убийство, как правило, непредумышленное.  Подобная реакция так же часто наблюдается при известии об измене. Хотя серьезные психологи утверждают, что все подобные реакции всего лишь кинематографический ход для пущей наглядности, в реальности люди в подобных обстоятельствах ведут себя по-другому. Истерики вообще не характерны для по-настоящему стрессовых ситуаций, скорее наблюдается состояние, которое можно назвать состоянием общей пришибленности. У меня, по крайней мере, именно так. А истерика меня настигает  гораздо позже, задним числом так сказать.
       Еще гиперчистоплотность наблюдается в случаях, когда человек начинает считать, что в его теле завелись паразиты, живущие непосредственно под кожей. Тогда одним мытьем дело не ограничивается. Человек пытается выцарапать из себя обитающих в нем предполагаемых нежелательных обитателей и очень скоро начинает выглядеть так, как-будто  накануне охотился с голыми руками на не очень крупного, но крайне злобного дикого зверя, типа барсука, который защищался всеми лапами и зубами.
       Я внимательно смотрю на собственные руки. Царапины на них действительно есть, но их совсем немного, и почти все они результат случайности. Специально я себя не расцарапывал, может только пару раз и вовсе не для того, чтобы вытащить насекомых или червей. Я как раз не имею ничего против того, чтобы делить собственное тело с другими обитателями. К моему сожалению никого серьезного во мне не живет. Это, как вы понимаете, шутка. Я об этом вовсе не сожалею.
       Из подобных размышлений меня вывело дребезжание мобильного. Номер был неизвестен.
       - Здравствуйте, - раздался незнакомый женский голос. – Я звоню по объявлению насчет продажи стиральной машинки 1987-го года выпуска. Она действительно полностью в рабочем состоянии?
       Я все еще находился во власти собственных мыслей, поэтому не сразу сообразил, о чем речь и промычал что-то невразумительное, очевидно принятое звонящей за положительный ответ. 
       - В таком случае я хотела бы ее посмотреть. Если можно прямо сегодня, часов в 7 вам будет удобно? Куда мне подъехать?
       Я не знаю, почему я сразу не объяснил ей, что произошла путаница, и что никакой стиральной машинки я не продаю, хотя не далее как сегодня и сам видел объявление о ее продаже. Не исключено, что ее голос подействовал на меня гипнотически, или же где-то внутри возник бессознательный интерес – как выглядит та, кому понадобилась такая машинка. Одним словом я машинально пробормотал собственный адрес, предупредив, что домофон у меня не работает и надо будет позвонить на мобильный, чтобы я спустился вниз и открыл дверь. Она пообещала не опаздывать и отключилась.
       Еще спустя пару минут тупого разглядывания собственного отражения я вернулся в реальность, и меня охватило беспокойство.  Никакой стиральной машинки  я не продавал, никаких объявлений с собственными телефонами не развешивал и самое главное никакой незнакомой девушки, которая собиралась появится у меня на пороге спустя несколько часов, видеть не хотел. Еще больше мне не нравилось, что я так легко взял и выложил ей собственный домашний адрес, да еще и предупредил насчет домофона. Схватив мобильный, я нажал последний номер. Разумеется, он оказался недоступен.
       Соответственно, меня ожидала встреча. По большому счету ничего страшного не случилось. Оставалось только дождаться семи часов и объяснить, что произошло недоразумение, а заодно выяснить, откуда ей известен номер моего мобильного телефона. Скорее всего, это окажется шуткой или розыгрышем, устроенным кем-то из моих друзей, и можно было не волноваться. Несмотря на это я принял душ и направился в комнату, чтобы найти чистую футболку, желательно без пугающих рисунков.